Мертвы, пока светло. Страница 7

Я порадовалась, что в ночь, когда вампир вернулся, в баре не было ни Рене, ни Хойта.

Он сел за прежний столик. Когда вампир оказался передо мной, я ощутила смущение. И поняла, что почти забыла о неприметном сиянии его кожи. Зато преувеличила его рост и красоту линии рта.

— Что для вас? — спросила я.

Он посмотрел на меня. Я забыла и о глубине его глаз. Он не улыбался и не моргал — был совершенно неподвижен. Я опустила защиту и почувствовала, как расслабилось мое лицо. Это было почти столь же приятно, как и сеанс массажа (мне кажется именно так).

— Кто ты? — спросил он. Уже во второй раз.

— Официантка, — ответила я, снова преднамеренно не поняв его. Улыбка сползла с моего лица. Покой был нарушен.

— Красного вина, — заказал он, огорчившись, что я не поняла его.

— Хорошо, — сказала я. — Искусственная кровь должна прибыть завтра. Простите, смогу ли я поговорить с вами после работы? Я хочу попросить вас об одолжении.

— Несомненно. Я в долгу перед вами. — Счастья в его голосе при этом не прозвучало.

— Об одолжении не для себя. — Я почувствовала себя задетой. — Для моей бабушки. Если вы еще не ложитесь — думаю, еще нет — в час тридцать, когда я заканчиваю работу, не затруднило бы вас подождать меня у служебного входа, позади бара? — Я кивнула в ту сторону, и мой хвост метнулся по плечам. Он следил за движением моих волос.

— Почту за честь.

Так и не поняла, было ли то проявлением галантности, что являлась, по бабушкиным рассказам, нормой поведения в прежние времена, или же он просто издевался надо мной. Я удержалась от искушения показать ему язык или сделать нос. Вместо этого повернулась и отправилась к стойке. Я принесла ему вино, он дал мне двадцать процентов чаевых. А вскоре, взглянув на его столик, я обнаружила, что он исчез. Интересно, сдержит ли он обещание?

Арлена и Дон ушли прежде, чем я была готова. Главной причиной было то, что все салфетницы на моих столах оказались полупустыми. Я забрала свою сумочку из запертого кабинета в конторе Сэма, где обычно оставляю ее на время работы, и попрощалась с шефом. Я слышала, что он в мужском туалете, скорее всего, пытается починить текущий унитаз. Я на секунду зашла в женский, чтобы проверить прическу и макияж.

Когда я вышла из бара, то заметила, что Сэм уже выключил свет на стоянке для посетителей. Служебную парковку освещал только сигнальный огонек на мачте перед его трейлером. К радости Арлены и Дон, Сэм оставил кусочек земли и посадил перед своим трейлером самшит, так что они постоянно отпускали насмешки в адрес его аккуратной живой изгороди.

Мне же всегда казалось, что это очень красиво. Как всегда, Сэм поставил свой грузовик перед трейлером, так что моя машина осталась на стоянке единственной.

Потянувшись, я посмотрела по сторонам. Билла не было. Я сама удивилась своему разочарованию. Или я действительно ожидала от него галантности, пусть даже к ней не лежало его сердце (да и имелось ли оно?)

«А может, — улыбнувшись, подумала я, — он сейчас выскочит из-за дерева или возникнет передо мной со звуком „Пуфф!“, окутанный черной с красными полосами накидкой с капюшоном». Но ничего не случилось. И я поплелась к своей машине.

Я ждала сюрприза, но вовсе не такого.

Из-за моей машины выскочил Мак Раттрей и в один прыжок оказался достаточно близко, чтобы ударить меня по скуле. Удар был силен, так что я рухнула наземь, словно мешок с песком. Я закричала, пока падала, однако удар выбил из меня весь воздух и содрал часть кожи, так что я оказалась тихой, бездыханной и беззащитной. Затем я увидела вздымающийся ботинок Дэнис — как раз вовремя, чтобы свернуться в клубок, прежде чем они начали бить меня ногами.

Боль возникла моментально, сильная и неослабевающая. Я инстинктивно закрыла лицо руками, принимая удары предплечьями, ногами и спиной.

Кажется, сперва я была уверена, что они остановятся после нескольких первых ударов, пошипят и осыпят меня проклятьями, а потом уйдут. И помню момент, когда вдруг осознала, что они собираются меня убить.

Я могла не сопротивляясь лежать и принимать удары, но вот погибать просто так — нет. В следующий раз, когда нога подлетала ко мне, я извернулась и вцепилась в нее изо всех сил. Я пыталась кусаться, хотя бы оставить отметину на одном из них. Я даже не понимала, чья это нога.

Затем откуда-то сзади я услышала вой. «О боже, они еще и собаку приволокли», — подумала я. Вой был явно враждебным. Если бы во мне остались хоть какие-то эмоции, волосы на голове наверняка встали бы дыбом. Я получила еще один удар в спину, а затем избиение прекратилось.

Результат последнего удара оказался ужасающим. Я слышала собственное хриплое дыхание, странный булькающий звук вырывался словно прямо из легких.

— Что за дьявольщина? — спросил Мак Раттрей. Голос его дрожал от ужаса.

Я снова услышала вой, ближе, прямо у себя за спиной. И еще откуда-то. Что-то вроде рычания. Дэнис начала скулить, а Мак — ругаться. Дэнис вырвала ногу из моих рук, которые внезапно очень ослабли. Они упали наземь и, казалось, совершенно утратили над собой контроль. Хотя взор мой затуманился, я видела, что правая рука сломана. Лицо было мокрым. Я побоялась продолжать думать над перечнем своих повреждений.

Мак закричал, затем Дэнис. Вокруг меня что-то происходило, а я не могла пошевелиться. Я видела только свою сломанную руку, разбитые коленки да темноту под своей машиной.

Немного спустя наступила тишина. За моей спиной скулила собака. В ухо сперва ткнулся холодный нос, потом его облизал теплый язык. Я попыталась поднять руку, чтобы погладить собаку, которая несомненно спасла мне жизнь, но не смогла. Услышала собственный вздох. Казалось, он долетел издалека.

— Я умираю, — произнесла я, поглядев в лицо фактам. Это становилось все более очевидным. Обычно немолчно звучащих в ночи лягушек и кузнечиков испугал шум на парковке, так что мой слабый голос прозвучал отчетливо, прежде чем растворился во тьме. Как ни странно, сразу после я услышала два голоса.

Затем в поле моего зрения появились колени, обтянутые окровавленными джинсами. Надо мной склонился вампир Билл, и я смогла посмотреть в его лицо. От него пахло кровью, клыки торчали наружу, посверкивая белым над нижней губой. Я попыталась улыбнуться ему, но лицо отказалось повиноваться.

— Я собираюсь перенести тебя, — сказал Билл мягко.

— Я умру, если ты это сделаешь, — прошептала я.

Он внимательно осмотрел меня и констатировал:

— Еще не теперь.

Как ни странно, после этого заявления я почувствовала себя лучше. Ведь он на своем веку повидал невесть сколько травм.

— Будет больно, — предупредил он. Трудно было бы ожидать чего-нибудь безболезненного. Его руки скользнули под меня раньше, чем я успела испугаться. Я вскрикнула, но без особого результата.

— Быстро, — настойчиво произнес голос.

— Мы вернемся в лес, пока никто не увидел, — сказал Билл, держа меня, словно мое тело ничего не весило. Не собирался ли он закопать меня там, где никто не увидит? Сразу после того, как спас от Крыс? Мне было почти неважно.

Когда он уложил меня на ковер из сосновых иголок во тьме леса, мне полегчало — совсем немного. В отдалении я видела сияние огней на стоянке. Я чувствовала, как по волосам сочится кровь, как болит сломанная рука и ноют синяки, но больше всего меня испугало то, чего я не чувствовала.

А не чувствовала я своих ног.

Брюшная полость казалась отяжелевшей, переполненной. В мозгу всплыл термин «внутреннее кровоизлияние».

— Ты умрешь, если не сделаешь того, что я скажу, — сказал мне Билл.

— Прости, но я не собираюсь становиться вампиром, — ответила я слабым голосом.

— Ты и не станешь, — мягче произнес он. — Ты выздоровеешь. И быстро. У меня есть снадобье. Но тебе надо захотеть.

— Тогда давай свое зелье, пока не поздно… — прошептала я. Все вокруг заволакивала серая пелена.

Той маленькой частью мозга, которая еще реагировала на сигналы внешнего мира, я услышала стон Билла, словно он поранился. Затем что-то прижалось к моим губам.